Правовые основы регулирования блокчейна и обращения криптовалюты в России
Legal basis for regulating blockсhain and crypto currency in RussiaУДК 347.191.43 29.01.2018 Выходные сведения: Авторы: Старший юрист ООО «Юридическая фирма «Правильные решения» адрес электронной почты: og@rsadvisers.com Authors: Senior Lawyer, Right Solutions Ltd. Law Firm e-mail: og@rsadvisers.com Ключевые слова: Keyword: Аннотация: Annotation: Введение Темы блокчейна и криптовалюты за последнее время стали одними из наиболее обсуждаемых, они в буквальном смысле просто поглотили бизнес-сообщество. Именно в данном направлении наиболее инициативным предпринимателям представляется будущее развитие экономики не только в национальном, но и в международном масштабе. Интернет-поисковики фиксируют тысячи запросов на розыск информации в данной области, начиная с азов «простыми словами» и заканчивая сложными схемами по добыче («майнингу») криптоденег. Между тем, существенной отличительной чертой указанного процесса на данном этапе является то, что он находится в полном правовом вакууме. Принимая во внимание российские реалии, трудно однозначно определить, возможно ли использовать преимущества данного факта на благо развития бизнеса, или, скорее, это негативная черта, которая грозит существенными рисками в будущем не только в виде наложения каких-либо административных или даже уголовных санкций, но и грозит непоправимым ущербом деловой репутации и создает невозможность построения партнерских отношений с серьезными контрагентами в целом.
Цели и задачи Целью настоящей работы является выявление правовых основ по вопросам блокчейна и криптовалюты, а также анализ данных положений с точки зрений общей концепции российского права и перспектив их развития в будущем. Нельзя сказать, что вопрос правового регулирования криптовалюты является совершенно новым для России, Ввиду того, что практика использования различных технических средств в предпринимательской деятельности не отстает от общемирового уровня, между заинтересованными лицами также возникают споры по смежным вопросам. Соответственно, суды также формируют определенную базу, которую требуется учитывать при регулировании вопросов. В число задач исследования входит выборка норм действующего российского законодательства, регулирующего блокчейн и схожие вопросы, анализ судебной практики, имеющейся в настоящее время по вопросам блокчейна в России, а также изучение зарубежного практического опыта регулирования оборота криптовалюты, в том числе работы специалистов в сфере блокчейн-технологий, их ассистентов по правовым вопросам.
Результаты и обсуждение Для того, чтобы результативно рассмотреть вопрос правовог регулирования криптовалюты, необходимо несколько слов сказать о тех проблемах, которые в настоящий момент определяются в российском правовом поле. Во-первых, одна из основных проблем заключается в том, что сама тема криптовалюты остается не до конца прозрачной для людей, которые напрямую тесно не связаны с цифровыми технологиями и не могут до конца осознать ее отличий от таких более привычных видов цифровой валюты, как, скажем, электронные деньги. Фактически криптовалюта является производным объектом в блокчейне – цепочке функционирующих по установленным программным алгоритмам правилам информационных блоков. Также отличительной особенностью криптовалюты является то, что при ее создании и использовании применяются криптографические (зашифрованные) методы обработки информации, содержащейся в указанных блоках, как следствие, обеспечивающие ее конфиденциальность и защищенность. В правовом контексте тема криптовалюты остается еще менее определенной, так как в отношении даже электронных денег законодательство содержит весьма неоднозначные регулирующие нормы. Так, электронные деньги можно рассматривать в двух форматах: как объект гражданского права в целом, а также как средство платежа. В соответствии со статьей 128 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) к объектам гражданских прав, в частности, относятся вещи, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права; результаты работ и оказание услуг; нематериальные блага [1]. Очевидно, что электронные деньги нельзя отнести к категории вещей, тогда как, учитывая их нематериально выраженную форму, они могут рассматриваться в качестве любой другой категории из числа «иного имущества», указанного выше. Согласно пункту 18 статьи 3 Федерального закона от 27.06.2011 № 161-ФЗ «О национальной платежной системе» (далее – Закон о НПС) электронные денежные средства — денежные средства, которые предварительно предоставлены одним лицом другому, учитывающему информацию о размере предоставленных денежных средств без открытия банковского счета, для исполнения денежных обязательств лица, предоставившего денежные средства, перед третьими лицами и в отношении которых лицо, предоставившее денежные средства, имеет право передавать распоряжения исключительно с использованием электронных средств платежа [2]. Таким образом, для того, чтобы отнести криптовалюту к электронным денежным средствам, в обязательном порядке требуется первоначальное ее обеспечение реальными денежными средствами. В случае если рассматривать криптовалюту как средство платежа, законодательное регулирование вопроса также не становится очевидным. Во-первых, четкого выделения средства платежа как объекта гражданского права с особым статусом закон не содержит. Так, пункт 1 статьи 140 ГК РФ определяет рубль как законное платежное средство, обязательное к приему по нарицательной стоимости на всей территории Российской Федерации. Согласно пункту 19 статьи 3 Закона о НПС электронное средство платежа — средство и (или) способ, позволяющие клиенту оператора по переводу денежных средств составлять, удостоверять и передавать распоряжения в целях осуществления перевода денежных средств в рамках применяемых форм безналичных расчетов с использованием информационно-коммуникационных технологий, электронных носителей информации, в том числе платежных карт, а также иных технических устройств. Иными словами, это специальное право уполномоченного на осуществление платежа лица, которое оно способно реализовать при наличии соответствующих технических средств. Таким образом, принимая во внимание изложенные нормы, можно сделать вывод, что криптовалюта может представлять собой что-то одно – либо объект, который вправе полноценно участвовать в гражданско-правовом обороте, либо электронное средство платежа как особое право. Российскую судебную практику по указанному вопросу сложно назвать сформировавшейся. При анализе имеющихся решений судебных инстанций обращает на себя внимание тот факт, что споры, в которых имеются ссылки на криптовалюту в материалах дела, а также по которым предоставляются соответствующие доказательства, разрешаются преимущественно в судах общей юрисдикции и относятся к категориям споров по вопросам нарушения прав потребителей (гражданские, административные), а также в рамках уголовных дел. Заинтересованные лица при подаче заявлений прежде всего полагают свои права нарушенными ввиду того, что им был продан (или не продан) товар (криптовалюта) или оказана ненадлежащим образом (не оказана услуга) по обмену единиц криптовалюты на денежные средства (рубли). Суды, со своей стороны, считают, что все операции с перечислением криптовалюты производятся их владельцами на свой страх и риск и должны рассматриваться в соответствии с положениями, установленными Главой 58 ГК РФ [3], как игры и пари [4]. Кроме того, суды особо подчеркивают то, что чтобы признать криптовалюту полноценным электронным денежным средством, она должна быть обеспечена реальной стоимостью, о чем уже указывалось выше [5]. Также выделяются такие характеристики криптовалюты, которые исключают предоставление возможности реализации правовых механизмов обеспечения исполнения обязательств сторонами заключенных сделок: отсутствие информации о держателях криптовалюты (все ее использование анонимно, что зачастую особо привлекательно для ее потенциальных приобретателей), отсутствие необходимости ведения отчетной документации по криптовалюте, отсутствие контролирующего центра в системах оборота криптовалюты [6], [7]. В рамках уголовных дел криптовалюта продолжает рассматриваться как некий способ легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления в соответствии со статьей 174.1 Уголовного кодекса Российской Федерации [8],[9]. Отдельной проработки также заслуживает вопрос правового регулирования токена. Ранее данное понятие в правоприменении было связано исключительно с техническим обеспечением безопасности доступа к расчетному счету в системах Клиент – Банк. Сейчас термин приобрел также иное значение, сопряженное с оборотом криптовалюты. К примеру, есть необходимость осуществить определенный проект, для которого привлекаются ресурсы инвесторов. По мере того, как проект реализовывается, каждый из участников, в том числе инвесторы, получают определенную прибыль пропорционально вложенным им ранее средствам. По сути эта схема ранее получила название «краудфандинга», и она также не имела четкого законодательного регулирования в России [10]. Краудфандинг проводился путем заключения различного вида договоров, предполагающих совместное участие партнеров для реализации единой цели в рамках общего проекта. Наиболее часто использовались договоры простого товарищества, купли-продажи, мены. Популярностью также пользовался инвестиционный договор, несмотря на то, что до сих пор в законодательстве отсутствует единообразие при регулировании данного вида договора в зависимости от сферы его использования. В отдельных случаях использовался даже договор дарения. Однако сам факт вложения средств и корреспондирующего права лица на получение прибыли должен быть чем-то подтвержден. В условиях блокчейна таким подтверждением стал токен – по сути новая единица (вид) криптовалюты, которая выдается в обмен на уже существующую криптовалюту по установленному курсу, предполагающая получение определенной прибыли. Размер прибыли соответственно зависит как от успешности самого проекта, под который были выпущены токены, так и от их текущего курса на криптобирже, хотя данные показатели, безусловно, между собой связаны. Правила обращения токенов, начиная от формирования на них цены в криптовалюте и заканчивая правилами получения прибыли от участия, дополнительных бонусов (в том числе в виде тех же самых токенов по новым проектам), определяются общими условиями реализации проекта, сформулированными в проспектах-презентациях, именуемых “White Paper”. Процедура сбора криптосредств и выпуска токенов получила название ICO (Initial Coin Offering) по аналогии с IPO для эмиссий ценных бумаг [11]. Казалось бы, и правовая природа токенов как ценных бумаг очевидна. Тем не менее, законодательство Российской Федерации содержит указание на то, что ценными бумагами являются акция, вексель, закладная, инвестиционный пай паевого инвестиционного фонда, коносамент, облигация, чек и иные ценные бумаги, названные в таком качестве в законе или признанные таковыми в установленном законом порядке (пункт 2 статьи 142 ГК РФ), то есть по сути закрытый перечень. Ввиду того, что закон не содержит норм, устанавливающих возможность оборота токена как ценной бумаги, в настоящий момент времени рассматривать его в качестве такового невозможно. Тем не менее, принимая во внимание правовую природу токена, в законодательстве ряда иностранных государств он рассматривается именно в качестве ценной бумаги (securities). Соответственно, проекты, связанные с технологией блокчейн и его финансированием за счет криптовалюты на территории Российской Федерации [12], целенаправленно выносятся в сферу регулирования иностранного законодательства. В ряде стран, в которых правовое положение токенов не определено (в том числе, США, Новая Зеландия [13], [14]), высказываются предположения, что они могут считаться и как полноценной валютой, и как видом ценных бумаг, то есть имеют смешанную правовую природу. Очевидно, что в случае если бы финансирование токенов осуществлялось за денежные средства или иные эквиваленты, которые в соответствии с законом можно было бы считать установленным платежным средством, сами проекты могли бы быть реализованы в формате обычного краудфандинга. Тем не менее, ввиду того, что задействована криптовалюта, правовой статус которой в целом под вопросом, токен как производный инструмент вызывает еще больше сомнений. Соответственно, очевидна тема со схожим правовым регулированием (или точнее, его отсутствием) по аналогии с правовым регулированием игр и пари. Выводы Резюмируя все изложенное выше, хотелось бы отметить, что, по всей вероятности, вопрос отсутствия правовой четкости и однозначности в сфере блокчейна в России, безусловно, временный. В настоящий момент проводится ряд мероприятий, призванных проработать вопрос должного законодательного регулирования. В частности, создаются организации, призванные упорядочить имеющуюся информацию и международный опыт в указанной сфере (к примеру, Российская ассоциация криптовалюты и блокчейна (РАКИБ)). Также Минфин России в настоящее время уде вынес на обсуждение законопроект, касающийся регулирования цифровых финансовых активов [15]. Насколько успешно и быстро данная задача будет реализована, тем не менее, покажет время. Тем не менее, одним из наиболее важных факторов является то, чтобы все указанные структуры создали единый правовой фундамент, который бы соответствовал не только пониманию блокчейна для целей государственного регулирования, но и соответствовал практической стороне вопросе, в том числе в предпринимательской деятельности.
Библиографический список 1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 №51-ФЗ (ред. от 28.03.2017). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 26.01.2018). References 1. Grazhdanskiy kodeks Rossiyskoy Federatsii (chast’ pervaya) ot 30.11.1994 No 51-FZ (red. ot 28.03.2017). Dostup iz sprav.-pravovoy sistemy «Konsul’tantPlyus» (data obrashcheniya: 26.01.2018). |
